12 января 2021 г., время чтения: 24 минуты

---

Юрий Сырцов (AY), Президент Союза специалистов игровых методов бизнес-обучения «Гильдия игропрактиков» в беседе с Максимом Шебалиным (MXS) рассказывает о том, что есть Игра (и про Шексрира тоже...)

MXS: Добрый день, друзья. Сегодня мы встречаемся с замечательным человеком, с Юрием Сырцовым, известным совершенного огромному числу друзей и людей, клиентов, и просто прекрасным человеком, высоким профессионалом. Тема сегодняшней нашей беседы…

1. Игра

YUS: Про игру и про Шекспира, про театр.
MXS: Про театр. Про игру как в театре. То есть жизнь – игра, как говорил Шекспир, и люди в ней актеры. Прекрасно! Значит, продолжаем применять наш способ технологизации дискурса, который выглядит как игра в бисер. Итак, делай первый ход. Только сначала надо назвать, какой он будет.
YUS: Да. Я говорил, что хотел бы начать чуть раньше, чем появился театр, потому что мне кажется, что театр – это просто одна из игр. Соответственно, уж мы никогда не узнаем, о чём там Шекспир реально говорил, но, мне кажется, Шекспир говорил как раз про это. То есть, он говорил не про одну игру, в которую он играл, театральную, а про вселенную игры. Поэтому я запишу просто первым ходом «игра» для того, чтобы от этого можно было отодвигаться и идти во все стороны, какие вообще существуют.

2. Репетиция (подготовка)

MXS: Прекрасно. Значит, игра так игра. Кстати, недавно у нас была тема «Игрок» Достоевского, сегодня тема «Игра». Значит, игра в театре – она постановочная, то есть там есть какие-то репетиции, а потом представление.
YUS: В общих чертах. Большая часть театра, который известен российскому зрителю, такова.
MXS: Я тогда буду как обычный российский зритель. Конечно, я ходил в театр много раз и примерно так себе представляю: приходишь, там гаснет свет, открывается занавес и актёры играют. И я понимаю, что перед этим была долгая репетиционная работа, какие-то сценарные истории, режиссёрские и так далее, но этого всего не видно. И я говорю «репетиция», в скобочках «подготовка».

3. Прошивка живого

YUS: А я сделаю другой ход. Мне кажется, что игра – она не только, как Алексей Яцына говорит, что она докультурная, докультурный феномен.
MXS: Вообще-то это Хейзинга говорит.
YUS: Для меня игра – до всего. Она до цивилизации, она до языка. Вот она и есть та самая репетиция. Игра – это репетиция цивилизации, культуры. Она репетиция всего того, что мы считаем человеческим. Потому что игра – не человеческая. Она начинается не в человеке. Она началась у нас, как у котят. У них она не культурный феномен, не цивилизационный, не то, чем она стала сейчас. Поэтому рассматривать её с точки зрения прикладной – это смотреть на нее, как на вершину вулкана или пирамиды. Соответственно, это репетиция всего того, чем стало человечество. И в этом и глубина игры, и сложность игры, и огромное количество плюсов и минусов игры, потому что она идёт на доосознаваемом уровне изначально.
MXS: То есть, это встроенный функционал индивида.
YUS: Да, круто! Это «прошивка», базовая прошивка, причём не просто человека, а всего живого.

4. Исходный код

MXS: Так, мой ход. Исходя из того, что ты сказал, я выбираю слово «фундаментальность» и даже ещё «предфундаментальность», правда, такого слова нет. Ты говорил о том, что ещё до того, как фундаментальность возникла, игра уже была.
YUS: В начале было слово. Вот это слово было «игра». То есть это была первая игра, когда сыграли в нашу вселенную. Первый ход: кубик кинули, слово сказали. То есть, это был исходный код нашей вселенной.
MXS: «Исходный код», я вот так и похожу, это мне нравится. Ну и, собственно, программирование, к которому через многие века пришло человечество, на тот же термин и опирается. То есть программирование, но на самом-то деле про игру, а вовсе не про языки программирования.

5. Архетипы

YUS: Смогу ли я теперь сделать другой ход, потому что, мне кажется, ты мой следующий ход запрограммировал словом «программирование». Мне интересна игра на этом уровне: когда зарождаются такие вещи, к которым ещё нет не только терминов, а нет языка, который бы этот термин придумал. Поэтому игра очень важна. Вот мы видим только последствия в младенцах, в кошечках. Но это на самом деле это на уровне даже не архетипов. То есть архетипы – это только одна игра этого кода. В нашей игре «архетипы» - мой ход, между, прошивкой и исходным кодом.
MXS: Ну отлично! Плюс три, минус два.
YUS: Казино всегда в выигрыше.

6. Ограничения (пределы)

MXS: Ну нет. У нас «Игра в бисер», а это на самом деле технология мышления. Игра, исходный код, игра исходная… Слово «ограничения» - я хожу. Но на самом деле это, конечно, «правила». Вот игра без правил бывает или нет? Или в игре всегда правила?
YUS: Вообще, бывает. Проблема в том, что мы понимаем под правилами. Если правила мы понимаем, как в современной игре, которая есть отзвук и страшное эхо не знаю какого поколения настоящей игры, то да, там обязательно есть автор, кто написал правила. Если же мы говорим на уровне исходного кода, то там есть какие-то правила, которые автоматически были прописаны первым словом, то есть исходником. Но они совершенно необязательно были прописаны как инструкция, то есть делай раз, делай два, делай три. Это, скорее, как законы физики. В каждой вселенной, в мультивселенной есть свои законы физики.
MXS: Я правильно понимаю, что есть какие-то такие правила игры, которые в любой игре существуют?
YUS: В конкретной наблюдаемой вселенной – да, архетипические правила. Я не знаю, у меня нет термина. В русском языке нет термина. Поэтому я сейчас пытаюсь другими терминами описать то, что неописуемо.
MXS: То есть «божий промысел», что-то близкое.
YUS: Если понимать исходное значение слова – да. Но даже если понимать грубое «сейчас», то тоже да. Просто я не хочу, чтобы это звучало как религиозная проповедь.
MXS: Нет, просто известный термин.
YUS: Ну да. Так как нет терминов, пытаешься привязаться к чему-то вот. И ты его задал как правила. Твой ход.
MXS: Давай я напишу «ограничения». В игре есть ограничения.

7. Ткань игры

YUS: Тогда это даже шире правил, потому что правила заранее заданы. Ограничения – это ограничения материала этой игры, то есть из чего это состоит, ткань игры. Это мой следующий ход – ткань игры.
MXS: Хорошо. Я пишу «пределы». На самом деле пределы возможностей, но в общем случае – пределы.
YUS: Интересно получается. Игра, ограничения, пределы – то, из чего мы сделали эту игру. То есть как мы ограничены тем, что у нас есть, так и эта ткань ограничивает эти пределы. Ну и, собственно, игра не на прикладном пока уровне, а на уровне глубинном, это подготовка к тому, чтобы создать этот мир. Он создаётся в игре. Тогда смотри, какие могут быть выводы. Игра готовит то, что мы принимаем как мир. То есть наш мир – это чья-то игра.
MXS: Это же очевидно. Наш мир – это чья-то игра. Вспоминаем фильма «Матрица», там примерно про то же самое.
YUS: Опять же профанное определение, как в «Матрице», тоже про это. Только, мне кажется, это сложнее.

8. Плетение

MXS: Не будем доводить до предела мыслительную работу. Значит, ткань игры – я хочу написать «плетение». Ткань – это всегда некое плетение. То есть процесс появления любой ткани – это ткацкий станок, а раньше это была целая история. Плетение. И на самом деле плетение – очень интересное слово, по крайней мере в русском языке. Например, плетение интриг.

9. Узор

YUS: Это можно так интерпретировать. Но так как, мне кажется, мы на более высоком уровне или глубоком, в зависимости, с какой стороны ты смотришь, то я, наверное, сюда добавлю «узор». Из этого плетения мы делаем какую-то картинку, пока только узор. То есть, у меня какой-то листочек получился, какое-то начало. К чему я? Мне кажется, что здесь мы можем подойти к театру. Театр – это один из узоров этого плетения, один из листочков на нашем платке, на платке мироздания. Один завиток, какой-то цветочек. Вот в этом плане театр очень глубок, то есть он на очень высоком уровне начинался, не прикладном. Он исходил из древних мистерий, из религиозных вещей.
MXS: Ритуалы, наверное.
YUS: Да. Причём ты совершенно прав, именно из ритуалов. Не религиозных. Религия – это тоже всего лишь, сейчас скажу страшную вещь, равноценный узор, как театр. Почему религия всегда ненавидит театр. Театр назван искусством, причём не искусственный, как мы сейчас переводим, а искус, то есть дьявольское наваждение.
MXS: Искушение.
YUS: Да. То есть он забирает внимание зрителя от церкви в театр. И актёров даже не хоронили внутри церковного кладбища.
MXS: Да, была такая история.
YUS: Это известная вещь. И не потому, что, как сейчас все думают, что актёры блудили или ещё что-то. Нет, всё гораздо сложнее. Потому что здесь была конкуренция узоров.
MXS: Конкуренция за внимание, да.
YUS: Да. Вот в нашей с тобой логике – конкуренция узоров. Представь это, да?

10. Кружева

MXS: Теперь мой ход. Узор, ограничения. Давай тогда напишу слово «кружева», чтобы у нас было понятное слово, между узором и плетением. Оно красивое. Опять же древнее, как это называется, не знаю, искусство. Промысел. Это же древний промысел.
YUS: Вот смотри, мы от «промысла божьего» пришли к промыслу человеческому. Вот такое соотношение между прикладными играми и настоящей игрой. Настолько непохожи и, казалось бы, не связаны… Но коль мы пришли к театру, я бы сказал, что театр – это или один из узоров, или одно из кружев. Ну, в зависимости, от того, что мы чему подчиняем.
MXS: Давай поясню, как я понимаю тебя. Узор – это сценарий.

11. Голограмма

YUS: Мы с тобой начали со слишком глубоких вещей, поэтому в этой логике узор – это на уровне того, что всё, что мы сейчас с тобой видим в современном мире, является просто разными играми. Поэтому чтобы разбирать театр, нам надо пройти ещё несколько сотен шагов, чтобы понять, что он как голограмма. Как в голограмме каждый кусочек должен содержать полностью все составляющие общей голограммы. Вот так же театр, как любая другая игра более низкого уровня, притом что театру четыре тысячи лет, но он – более низкого уровня игра, чем та, с которой мы начали, он содержит все элементы большой игры.

12. Язык

MXS: Мой ход. Исходный код и ограничения. Ну что уж, думать не надо. Язык.
YUS: Ну, в общем, да. Просто логика.
MXS: А вот язык – он логичен по своей природе? Как ты считаешь?
YUS: Смотри, первое. Язык – это одна из игр. Причём игра, подчиненная более высокому уровню игры культуры, цивилизации. То есть, каждая игра есть язык, каждый язык есть игра, взаимно подчинённые в зависимости от того, с какой стороны ты рассматриваешь это. То есть – это даже не две перевернутые пирамиды, как мы привыкли во многих математических вещах смотреть. Это такая система объёмных летающих вокруг тебя пирамид. Вот та самая матрица. То есть в зависимости от того, как ты пальцем затронул эту пирамиду, ты вдруг понимаешь, что начало этой пирамиды – это конец другой.
MXS: Подожди, это ты про ленту Мёбиуса или про эффект бабочки?
YUS: Ты знаешь, это я про то, как сочетаются объемные голограммы в общем поле. Если мы говорим: общее поле жизни – это поле игры, которая состоит из более мелких игр, в свою очередь, каждая из них состоит из более мелких игр…
MXS: То есть, ты как бы всегда в игре, а игра – всегда игра, потому что она включает в себя все свойства игры разных масштабов…
YUS: А язык включает в себя множество говоров, своя игра, мы местечковые, мы вот такие. Это как шаверма и поребрик.
MXS: Да-да. И это влияет на поведение вообще, на отношение к людям.
YUS: И вот смотри, опять же не знаю, смогу ли я сейчас это в ход превратить, но вот здесь интересна ещё одна параллельная вещь. Почему мы очень любим игру и делаем вот эти прикладные поделки.
MXS: Целевые игры.

13. Изменения

YUS: Да-да, целевые. И современный театр в этом плане стал формальным, он перестал быть сакральной игрой. В театре всегда был обязателен во время представления катарсис. А сейчас – нет, он предполагается, но не происходит. И потому, что режиссеры не умеют его больше делать, и потому, что зал уже не выдерживает настоящего театра. Он просто приходит поспать, сказать: «Я был на премьере. Премьера была фиговая, а я такой крутой». Он не приходит для того, чтобы измениться. Игра – это постоянное изменение. Не закрепление, а изменение. Игра это и есть триггер, игра это и есть трикстер. Но это совсем поверхностный взгляд, то есть она изначально гораздо глубже.
MXS: То есть игра всегда меняет?
YUS: Игра всегда меняет. Имея свои пределы, имея свой исходный код, являясь репетицией будущего, она всегда при этом меняет. То есть она рвёт свои пределы, она выпинывает тебя из этих пределов. Она дает тебе возможность порвать эту ткань или трансформировать её. Поэтому я хожу – «изменения».
MXS: Изменения – отлично!
YUS: Ну вот, как ни странно, в обычном языке, наверное, этой логики не видно, а ограничения в нашей игре – для того, чтобы ты их порвал, для того чтобы ты вышел из неё, то есть игра не ради игры, а игра ради выхода из игры. Узор всегда вплетается в следующий, то есть переходит в новое качество. И, с одной стороны, язык игры позволяет нам этих изменений достичь, а дальше изменения вызывают изменения языка. Для того, чтобы выйти из игры, надо изменить язык.
MXS: Есть такое слово «bootstrap». Оно используется в программистской среде. Bootstrap – это зашнуровывание ботинок. Это значит, что ребята собрались и написали инструмент, чтобы сделать заказ, чтобы сделать инструмент, чтобы сделать заказ. То есть, зашнуровывание становится постоянным процессом.
YUS: Наверное, да.
MXS: То есть я делаю что-то для себя, чтобы сделать что-то для кого-то, но делаю для себя. Это, так сказать, спираль развития…
YUS: Но тогда дальше из голограммы, из фракталов, из постоянных изменений мы переходим к тому, что и субъект игры, человек, каждая личность – это определённая игра, как ни странно это сейчас прозвучит, более низкого уровня к игре вселенной. Но игра содержащая в себе, как любая голограмма, всё, что содержит в себе вселенная. Кстати, об этом нам всё время говорит религия.

14. Правила языкознания

MXS: Да и не только. Значит, я хочу немножко приземлить и сделать свой следующий ход, связав исходный код, язык. Исходный код и язык – это правила. Ну, то есть в каждом языке есть правила, например, грамматика, фонетика.
YUS: Хорошо.
MXS: Правила есть вообще в любом языке.
YUS: А правила есть ограничения.
MXS: Значит, если мы говорим про правила языка, то, по крайней мере, у романской группы примерно одинаковый языковые разделы, да? Грамматика, фонетика, синтаксис и так далее, да? А вот с Китаем может быть что-то ещё.
YUS: Нет, в науке стараются унифицировать этот подход, поэтому с этой точки зрения рассматривают в любом языке фонетику и так далее. Но я не являюсь специалистом в этом деле, не могу сказать.
MXS: На самом деле давай я напишу «правила». Даже, наверное, правила языкознания. Потому что я для себя совершенно четко отличаю язык английский, язык русский и язык китайский. Они, ну, извините за слово, парадигмально разные. То есть если мы, например, на русском говорим «дом», понятно, что это что-то, имеющее крышу, стены, фундамент, то есть это прямо конструкт, это прямо чертеж, рисунок. А вот если мы на китайском говорим, например, иероглиф «О», вообще непонятно ни что это за часть речи, ни какой у него род, ни какой это смысл. Я говорю это к тому, что язык определяет мышление, да? И поэтому люди, говорящие на разных группах языков, имеют совершенно разное мышление.
YUS: Вот почему в начале было слово. Не в порядке русского, английского или китайского, а то, на каком языке, на праязыке, протоязыке прозвучало то самое слово, выстроило правила, по которым была создана ткань этого мироздания. То, что стало нашей игрой. Мы – фишки в той игре. И это и плюс с точки зрения вселенной, когда не человек управляет. Это и минус всего прикладного игропрактического, потому что здесь мы становимся на уровень протомолекулы, то есть то, что запускает. И наше качество отражается в этой маленькой вселенной. И, к сожалению, оно не всегда свет.
MXS: Согласен.

15. Право НЕ играть

YUS: Например, можно взять любую политическую игру, которую мы сейчас наблюдаем, как у меня сын выразился, «трампинг», и она происходит прямо на наших глазах. Но я про другое думал. Я заявлял на слёт модераторов или игропрактиков такую тему «Право не играть».
MXS: Возможно ли не играть?
YUS: Можно.
YUS: Если мы с тобой уже пришли к прикладному уровню. Это не уровень вселенной, где я создан из этой игры. Я не могу в нее не играть. В противном случае я умираю. Потому что в этой игре я жив, пока она играется. Мы вообще не понимаем, как мы в неё играем, мы просто из неё созданы. И тут мы даже вскрыть правила не можем, ибо нам их не озвучили. Вся наука человечества бьётся на тему: а что за правила-то? Но я-то про прикладные игры говорю. Нам сейчас не дают права отказаться от игры, которую нам навязывает цивилизация, государство, навязывает игропрактик, который считает, что он имеет право навязать всему миру игры. И через это делает нас инфантильными.
MXS: ОК. И делать что? – вопрос. Отказаться от любых игры и делать что?
YUS: Смотри, пока в современном мире уже это – революция, уже за это меня стоит ненавидеть.
MXS: Хорошо.
YUS: Потому что я говорю: я имею право не играть в вашу денежную систему, в вашу политику. Я не хочу рассматривать психически больного человека как президента крупной компании или президента чего-то ещё. Я не хочу играть в игру, которую мне навязывает какой-то игротехник. Я должен иметь право не учиться с игрой, если все говорят «мы учимся только с игрой». Потому что это неправильно. Вы – такие же фишки в этой игре жизни, как и я. У меня равные права с вами, как бы вы себя ни называли.
MXS: Ты затронул важную тему. Во-первых, ты заметил, что существует какая-то игра, о которой тебе говорят: «Юра, ты будешь играть в эту игру».
YUS: Смотри, я могу остаться на том узоре, который мне нравится, могу остаться на том кружеве или сплести своё кружево, свой узор – и остаться на тех изменениях, которые я хочу закрепить. Вот здесь я пишу «право не играть». Но здесь может быть написано право на отказ или на фиксацию. То есть я могу, я имею право зафиксировать свою игру.
MXS: Да, я понимаю. Когда тебе говорят открытым текстом: «Иди туда, будешь играть у него в какую-то игру», – это раз. А второй раз, когда ты понимаешь, что какая-то игра вокруг меня происходит, и меня туда вовлекают. Я говорю: «Я не хочу играть».
YUS: Да, да. Нам навязывают это. Правда, реально навязывают. Со всех сторон. Бизнес, государство всё время навязывают свою игру. А я хочу работать. Я не хочу играть в работу.
MXS: Вот право не играть – это такое право заниматься регулярной деятельностью.
YUS: Смотри. Вот есть классный научный мем! В правильном научном понимании в квантовом мире всё – игра. Даже то, что мы называем регулярной – это просто регулярная игра. Работа – это есть игра, ибо я могу не играть в неё. Мне просто не даст современное общество. Но на самом деле даже сейчас есть люди, которые в неё не играют. Есть плохой пример – бомжи, есть хороший пример – богатые. Особенно российские богатые современные. Они, по большому счёту, в настоящем не работают. Я говорю не про предпринимателей. Я говорю про определённый класс.
MXS: Кто-то высказал наблюдение, что, по сути, у бомжей и у миллионеров примерно одинаковый образ жизни.
YUS: Да, да. Если не смотреть на чистоту или ещё что-то, а смотреть на некоторые сутевые вещи, плетение.
MXS: Три ужина не съешь. И этот ест, и тот ест. И этот пьёт, и тот пьёт. У богачей ещё хуже, они не могут подойти на улице к другому человеку и попросить его что-нибудь, зажигалку например.
YUS: Да. Они ещё более зажаты.
MXS: Ещё более ограничены.
YUS: Их правила и их язык не позволяют им изменения, ибо для них изменения есть смерть. Смотри, есть игры, которые кончаются либо выходом из этой игры, либо смертью в этой игре.
MXS: Вот здесь соглашусь однозначно.
YUS: Вот почему некоторые прикладные игры так страшны, когда игропрактик сам не понимает, какую игру он затеял.
MXS: Что происходит, не понимает.

16. «Объявление Игры»

YUS: Он просто не знает, как это строится, что этот мир так строится.
MXS: То есть смотри, значит, игра – когда игра? Когда она объявляется, когда говорят: «Сейчас, ребята, будем играть в игру».
YUS: «Выходи играть во двор». Если мне не сказали «выходи играть во двор», то я не играю, я вышел копать. С точки зрения обычной физики, то да, это регулярная деятельность, которая как бы не игра.
MXS: Да, то есть игра всегда объявляется.
YUS: Прикладная игра.
MXS: Ты сейчас сказал классную вещь. Вспоминая «в начале было слово», игра всегда объявляется. «Я объявил тебе игру» - мой ход.

17. GAME OVER

YUS: Смотри, я говорил, что право не играть можно переформулировать по-другому, как право зафиксировать игру. А раз мы с тобой вышли на понятие объявления игры, значит, мы, с другой стороны, к этой же фиксации вышли. И значит, игра обязательно заканчивается, как и вселенная не всегда будет. Ну, во всяком случае, в современной научной гипотезе игра заканчивается всегда. Чем – вопрос другой, но она заканчивается, то есть она конечна. Мой ход – конец игры, game over. И смотри, и между объявлением игры и правилами языкознания тоже game over. Если мы объявляем игру, и это в языке зафиксировано, есть определённое начало игры, «выходи на улицу играть», то, соответственно, в языке зафиксирована и форма завершения игры.

18. Самонапряжённые конструкции

MXS: Я тогда скажу такую штуку и попытаюсь разрушить game over. Значит, никакого game over нет. Ну, первое, я отнесусь к тому, что ты говорил про фракталы, когда внутри каждого есть всё, и голограмма и так далее. Значит, есть такая штука, называется самонапряженная конструкция в архитектуре. Говорят, что в космосе, когда разворачиваются антенны, это самонапряжённые конструкции. Значит, есть известная штука, называется стоящая струна, конструкция. Это такая коробочка, из неё торчит леска на высоту двух метров. «Невозможно! – скажете вы. – Леска не может так стоять сама». На самом деле леска полукруглыми латунными пружинками, распирает, и они друг друга не касаются. Но в то же время они выстраивают струну.
YUS: Держат всю конструкцию.
MXS: И вот эта самонапряженная конструкция, если мы соотнесемся к сегодняшней теме, когда внутри одной игры возникает где-то посередине уже вторая, следующая игра…На самом деле и в проектной деятельности всё то же самое. То есть хорошая проектная деятельность, когда внутри проекта рождается следующий проект. Мой ход - самонапряженные конструкции в том смысле, который я описал.
YUS: Да-да.
MXS: Потому что игра бесконечна.
YUS: Да.
MXS: Вот, кстати, бесконечная игра.
YUS: И здесь в зависимости от того, с какого уровня научного мема мы смотрим на это, мы говорим «ты прав» или «ты неправ». Я сейчас разобью, буду подтверждать и разбивать твой термин. Смотри, если мы про эту самонапряженную конструкцию говорим, если это одна игра, то она всё равно заканчивается на точке конца этой лески. Если это много игр, то есть каждая пружинка – это отдельная игра, проект в твоей метафоре, то с точки зрения стороннего наблюдателя – да бесконечная игра.
MXS: Да, то есть не видно ни начала, ни конца
YUS: С точки зрения стоящей фишки, если бы там были фишки, стоящие внутри этой пружинки, эта игра очень даже конечная. Закончилась пружинка – меня больше нет. Я не знаю вообще о том, что есть другая…
MXS: Это как бы создание и роспуск проектных команд.
YUS: Я вообще не знаю, есть ли другая игра. Я вообще в неё не попаду. Мультивселенная. Когда моя вселенная кончилась, я всё равно в другую вселенную не попаду. Я как я. Я могу попасть как что-то, чего сейчас наука пока не понимает. Скорее всего, даже не физический объект. Есть гипотеза о том, что какие-то вещи туда уходят.

19. Фиксация

MXS: Энергетическое что-то.
YUS: И что мы состоим из всего этого. Но на том уровне, который сейчас мы с тобой можем осознать, это точно уже не наша игра. Поэтому с точки зрения вселенной и чего-то «прото» возможно, то есть, скорее всего, она бесконечна. Есть сейчас такая научная гипотеза, что это практически бесконечное множество. А с точки зрения конкретной игры, нужно понять, с каких позиций ты смотришь.
MXS: Понятно, что я, как сущность. Как говорил персонаж Басилашвили, «человек смертен, причём смертен внезапно».
YUS: Тогда здесь, чтобы зафиналить всё это вместе взятое. Так как мы всё-таки субъектны и мы живём на уровне обычной физики, то понимать, быть готовым и сознательно фиксировать игру – это как очень важное правило, так и навык в прикладных играх. Понимать, что, может быть, эта игра началась до меня и неизвестно когда кончится.
MXS: Неизвестно.
YUS: Поэтому мой финальный ход – фиксации игры. Потому что помнишь, у нас game over есть. У нас есть вещи, которые для нас кажутся бесконечными или без нас могут быть бесконечными, мы всё равно только на определённом этапе этой игры можем быть. Мы сами конечны.
MXS: Ну, Юра, конечно, ты сегодня замахнулся.
YUS: На Уильяма нашего Шекспира.
MXS: Да, на Уильяма нашего Шекспира. Мы его так, по-моему, даже ни разу не упомянули. Так, давай посчитаем. У тебя 26, а у меня 12. Со счётом 26:12 сегодня победил Юра Сырцов!
YUS: Я думаю, что победила игра.
MXS: Да-да. Спасибо. Всё. Это была прекрасная игра.
YUS: Взаимно. Спасибо.
YUS: Спасибо.
MXS: Счастливо.
YUS: Очень интересная игра получилась!

Записаться в Мастерскую

Осень 2021 г., время чтения: 3 минуты

---

На тренинге Юрия Сырцова будут разобраны пошаговые алгоритмы различных упражнений и эффективные технологии выдачи инструкций группе.

Содержание

Разработка и проведение интерактивных форматов обучения (Ролевая Игра, Мозговой Штурм, Дискуссия в Малых Группах, Кейс-Метод и другие)
Постановка задачи и инструктирование участников.

Время проведения

Конец сентября - начало октября 2021 года.

Варианты участия

1. Очно - три дня с 10:00 до 18:00 (Москва).
2. Онлайн - 14 занятий по 1,5 часа + задания.

Записаться в Мастерскую